Рим поглощает незаметно и долго не отпускает. В Риме хозяева города – сами римляне, а вовсе не туристы (хотя туристов больше) — римляне и внимания на них не обращают, сидя в любимых кафе, гуляя по набережным Тибра или устраивая пикники с видом на Колизей, который становится привычной и даже приевшейся частью пейзажа. В Риме же во многих туристических местах вроде Колизея или императорских форумов — тихо. Уличный шум не раздражает, а многоязычная орда туристов (особенно выделяются японцы в одинаковых кепочках или шумные, заполняющие собой все свободное пространство американцы) будто растворяется в Вечном городе. Рим на своем долгом веку переварил стольких завоевателей, навидался и наслушался стольких языков, народов, торговцев и гостей, что всех этих восхищённых толп переварит и даже не заметит. А те и рады быть переваренными – обаяние Рима распространяется на всех.
* * *
У всего римского – удивительно долгая, непостижимая для нас историческая память. Юлий Цезарь был убит более чем двадцать веков назад (и у многих, увы, его имя ассоциируется только с салатом «Цезарь»), от храма, построенного на месте сожжения его тела, остались только невнятные развалины. Но на месте алтаря этого храма — на могиле Цезаря — до сих пор гора свежих цветов. Не удержалась и я, бросила туда пять сорванных здесь же на газоне маргариток…Здесь и людская память дольше, и вещи сохраняются веками. В храме Антония и Фаустины (ставшем христианской церковью) бронзовая дверь сохранилась еще со времен Древнего Рима, и замок в ней до сих пор исправен!
Холм Палатин, один из семи легендарных римских холмов, и развалины форумов заросли ромашками и душистым клевером. Весной они утопают в цветах и вишнях, в высокой зеленой траве. В средние века римские форумы, бывшие средоточия императорской власти и власти сената, обезлюдели; на Капитолийском холме, бывшем центре абсолютной власти Рима, пасли коз. Когда гуляешь по развалинам, толпы туристов
После лицезрения развалин хорошо зайти на
Конная статуя Марка Аврелия на площади Капитолия избежала переплавки в средние века только по забавному недоразумению – считалось, что это статуя императора Константина, который ввёл христианство. Многие туристы, кстати, оказываются разочарованы той капитолийской волчицей, которую они видят на углу площади Капитолия – уж больно волчица миниатюрна! Не все знают, что это копия, а оригинал (раза в три больше) стоит неподалеку в музее Капитолия. Это настоящая волчица, поджарая и хищная, и пухлые барочные младенчики Ромул и Рем не очень подходят к ней.
Вообще же за тысячи лет истории города трудно найти дом или угол, который бы не обзавелся собственной забавной историей или местной легендой. Что уж говорить про «признанные» достопримечательности, о каждой из которых можно рассказать * * *
Весь центр Рима – это бывшие или настоящие зоны археологических раскопок, притом на некоторых площадях вроде Largo di Torre Argentina (именно там находилась курия Сената, в которой Цезаря и убили) автобусы и пешеходы жмутся по сторонам площади, а ее центр отдан заросшим травой развалинам. Туристам туда вход закрыт, зато в тени, на камнях вольготно расположились другие жители Рима – кошки. Дело в том, что на углу площади – кошачий приют, где 20 человек волонтеров устроили райскую жизнь для примерно 230 кошек (те счастливо живут, спят на античных развалинах и гуляют по окрестностям). Заглянуть туда стоит, хотя в самом полуподвальном помещении приюта пахнет кошками, и волонтеры неизбежно заведут с вами разговор о стерилизации. Зато можно найти совершенно потрясающие и необычные сувениры на тему «Рим и кошки». Вообще, кошачие подходят к Риму по сути своей. У кошек, по поверью, девять жизней, так и Рим явно живет дольше…* * *
Воспетый в книгах, фильмах и песнях горячий южный характер итальянцев – не фикция; его несложно заметить охочему до экзотики туристу. Горячий нрав итальянцев чувствуется во всем — в шумной и ласковой манере воспитания детей, когда нравоучения мамы слышны на всю улицу, в особом стиле вождения (который можно обозначить только словом «хаос»), наконец, в обилии демонстраций.Итальянская политическая демонстрация (я умудрилась попасть на одну из таких демонстраций в первый же день в Риме, прямо с вокзала Термини) – это нечто среднее между политикой и праздничным шествием с музыкой и оркестром. Люди со знаменами и транспарантами идут по центральным улицам, под музыку и в такт ей — кричат лозунги, к демонстрантам то и дело присоединяются туристы с фотоаппаратами, по краям шествия
На ту демонстрацию 4 апреля итальянцы (около 200 тыс. человек) вышли, чтобы поддержать безработных и пенсионеров, пострадавших от финансового кризиса. Но это я поняла далеко не сразу, а первая студентка, к которой я обратилась, от избытка чувств (и, вероятно, недостаточного знания английского) сформулировала мотив демонстрантов кратко: «No Berlusconi! Fuck Berlusconi!»
Политический протест выражается не только в демонстрациях, но и в многочисленных надписях на стенах – эта форма выражения общественного мнения тоже началась ещё в Древнем Риме. Но здесь на стенах пишут не только ругательства, но и… эпиграммы в стихах! Зайдите, к примеру, за угол площади Навона. Там с 15 века стоит уродливая и неказистая статуя, весь постамент которой оклеен эпиграммами. Половина направлена на Сильвио Берлускони (судя по названиям вроде «Берлусмачо», «Берлусдиктант» и прочее). Вот примерный перевод (нерифмованный) одной из таких эпиграмм: «Синьор Гаттузо, видно, воспитан кайманом, кричит: „Я очищу всем вам задницы! Я с кардиналом против гомосексуалистов!“»
Эта статуя, т.н. «Пасквино» — еще античных времен, ее нашли при раскопках, но статуя была настолько уродлива, что никто не хотел брать себе в коллекцию. В результате статую поставили в городе и прозвали «Пасквино» по имени местного
Между тем, несмотря на демонстрации и бурные выражения протестов, при желании можно зайти в президентский дворец на холме Квиринал, — именно там сейчас политический центр Италии. Контроль над безопасностью на удивление прост и граничит с беспечностью: быстрое просвечивание сумок – и можно любоваться интерьерами, в которых существует политическая элита Италии.
* * *
Шумный, безалаберный, живой и нисколько не «музейный» город, в котором хочется жить, и завидуешь итальянцам, которые видят из окна Колизей или могут устроить пикник в садах виллы Боргезе. Хочется позавидовать итальянцам; что для нас – прекрасные (и не для всех достижимые), воспетые в стихах и песнях красоты, для них – естественная среда обитания…!
