«Информационным поводом», как любят говорить журналисты, для выбора темы доклада для публикации в материалах настоящей конференции послужило появление двух интересных материалов, наглядно, четко и очень актуально иллюстрирующих вопросы, относящиеся к существующим моделям и успешным практикам международного сотрудничества в области образования.

Первый из них — это статистические данные, обнародованные Open Doors, изданием в виде годового статистического отчета по международной академической мобильности, изданным Институтом международного Образования (IIE) с поддержкой Бюро государственного департамента США по образовательным и культурным делам как раз не далее как всего лишь за неделю до нашей конференции, 10 ноября 2004 и, соответственно, совпадающий с неделей международного образования, в рамках которой проходит и наша конференция.

Без слов ясно, мы наблюдаем урон и постепенное выздоровление ситуации после одиннадцатого сентября 2001 года.

Набор иностранных (зарегистрировавшихся на курсы, т.е. реально начавших учебу) студентов в американских вузах уменьшился на 2.4% в 2003/04 учебном году по сравнению с предыдущим. При этом внутри этих 2.4% небольшое увеличение студентов магистратуры и более заметное уменьшение студентов бакалавриатуры. Индия остается страной номер один с увеличением на 7% количества студентов, начавших учебу в США в рассматриваемом году. Университет Южной Калифорнии остается рекордсменом среди принимающих иностранных студентов американских университетов, причем увеличение составляет 6%.

Мне показалось, будет уместно снабдить картину некоторым, пусть очень кратким, анализом современных тенденций в сфере образования в целом, происходящих в мире также в целом. Эти тенденции характерны для подавляющего большинства стран с развитыми системами образования. В то же самое время приоритетность возникающих проблем, их острота и степень срочности требуемых решений от страны к стране могут отличаться вполне заметно. Как бы то ни было, применительно к России приходится признать, что, когда мы с вами «расправимся» наиболее «кричащими» проблемами, затрагивающими условий самого выживания нашей системы и традиций образования, в последствии, так же как значительно более благополучные страны, мы будем вынуждены более активно приступать к тому же комплексу задач по приведению нашей образовательной доктрины и образовательной философии в соответствие к потребностям 21 века, которыми заняты страны с более благополучными экономиками.

В чем состоят эти общие особенности тенденций в системах высшего образования? Вот некоторые из них.

1. Колоссально быстрая трансформация рынка труда и требований к компетентности и профессиональным навыкам специалистов.

2. Высокий спрос на высшее образование во всем мире, более высокий, чем планировалось и прогнозировалось.

3. Диверсифиакция институтов высшего образования. Возникновение большой доли негосударственных и корпоративных вузов.

4. Информационно-телекоммуникационные технологии позволяют асинхронность и территориальную распределенность образования.

5. Ужесточаются требования к качеству и к самим критериям качества образования. Ориентация на оценку уровня компетентности студентов, и их профессионального успеха после окончания вуза, а не на потенциальную возможность самого вуза.

6. Заметное отстранение государств из сферы образования.

Каждая из этих тенденций заслуживает самого глубокого анализа, и полагаю, не одной специальной книги. Здесь же хотел бы только успеть упомянуть те глубинные факторы, которые позволяют осмысливать многие из этих тенденций, указать на их причины, предсказать их дальнейшее развитие. Одним из основных таких факторов является утверждение рыночного мышления в сфере образования. Несмотря на то, что государство должно консолидированно блюсти долгосрочные интересы общества и формировать образовательную политику исходя из прогнозов научно-технологического и экономического развития, эта прогнозно-плановая парадигма оттесняется представлениями, основанными на утверждении, что «рынок все ставит на свои места». Мнение автора относительно этой диллемы таково, что эту дилемму ошибочно рассматривать как дилемму. План и рынок, впрочем, как и в более далекоидущих теоретических построениях, вовсе не альтернативы по отношению друг к другу, а две концепции равно важные, вполне совместимые, должные сосуществовать и взаимодополняться.

Углубляющаяся отстраненность государств из сферы образования, которая более чем налицо в России, может быть объяснена с креном в сторону либеральной модели рыночной экономики. Помимо этого, западные аналитики в качестве оправдания этого явления в своих странах еще приводят следующий аргумент. Из за сильной вовлеченности государства в сферу образования возникает социальная несправедливость между образованной и необразованной частями населения. Например, студент, получающий высшее образование в государственном вузе, получая при этом стипендию от государства, имеет слишком большое конкурентное преимущество на рынке труда и слишком более близкий доступ к жизненным благам по сравнению с другими сверстниками, оставшимися за стенами вузов.

Уместно обратить внимание на один аспект широко обсуждаемого Болонского процесса, т.е. включения нашей страны в сообщество европейских стран, строящих единое образовательное пространство. Болонское соглашение при внимательном чтении в оригинале не навязывает нам механического копирования двухступенчатости западных схем высшего образования, как многим кажется, а призывает к гармонизации образовательных стандартов, например, через систему академических кредитов. В то время как имеет место неверное — слишком жесткое — толкование этого аспекта вхождения России в европейское образовательное пространство другой аспект духа и буквы Болонского процесса остается без должного внимания: предполагается, что в процессе осуществления этих реформ требование стандарта будет приветствовать, возможность того, чтобы практический каждый студент семестр или академический год мог учиться в зарубежном вузе. Это является еще одним аргументом, что наша конференция своевременна и актуальна.

Образование за рубежом — это феномен глобализации образовательного рынка. Поэтому каждый серьезно присматривающийся к разным видам образования должен, как любой покупатель и потребитель, обладать хотя бы минимальной компетентностью в той сфере, в которой, он собирается «сделать покупку», в случае образования — настолько важную, что от нее будет зависеть качество всей дальнейшей жизни.

Другие вопросы, связанные с высшим образованием в разных странах, в частности, в практической плоскости — для тех, кто хочет получить учиться зарубежом и хочет найти для этого финансовую поддержку из фондов, обсуждаются в ряде моих других публикаций. Адресовать Ваши вопросы или записаться на консультацию или выписать эти материалы можно через сайт www.nurgaliev.ru.

Трудно рассчитывать на единодушие в оценке последствий реформ в республиках бывшего Советского Союза. Однако среди этих последствий есть такие, которые можно отвергать лишь огульно — наряду с другими, заведомо нежелательными. Прорыв в изоляционизме и интенсивные контакты на самых различных уровнях между Россией и западным миром, в частности с США, — среди тех малочисленных последствий, положительных практически для всех. Обмен студентами и взаимообогащение систем образования посредством академических обменов, и возможность студентам самостоятельно выбирать, что и где изучать, и даже рассчитывать на финансовую помощь от зарубежных фондов, образуют важную составляющую этих последствий.

Книга о получении высшего образования в США, распространенная автором всем слушателем мастер-класса на нашей конференции задумана как помощь студентам, абитуриентам, их родителям и спонсорам при принятии решения о том, насколько учёба в США может оправдать их ожидания, и о том, как выбрать учебное заведение и программу, наиболее удачно сочетающую предлагаемые курсы с тем отечественным образовательным багажом, которым российский студент уже располагает. Она включает в себя материалы из вышедшей ранее в свет брошюры автора «Учёба в США: как выбрать учебное заведение, найти финансовую помощь, поступить и преуспеть в американском университете. Пособие для российских студентов». К моменту выхода данного материала выйдет и компакт-диск с каталогами фондов и учебных заведений.

При написании упомянутой книги использованы три точки зрения автора на учёбу в США как россиянина, знакомого с обеими системами изнутри. Во-первых, это непосредственное личное восприятие учёбы в США с точки зрения выпускника Бостонского университета — наиболее крупного университета США по количеству иностранных студентов в те годы, в котором я изучал специальность «руководство образованием» (Education Administration). С этой точки зрения затрагивается вопрос о том, какие наиболее типичные проблемы ожидают российского студента в стенах американского университета или колледжа. Во-вторых, как исследователь, проработавший в ряде американских университетов, я поделюсь своим видением основных различий между системами высшего образования США и бывшего Советского Союза. В-третьих, как представитель ряда американских учебных заведений и руководитель международного образовательного проекта «Harmony» с полномочиями принимать приёмные документы в 700 учебных заведений США и Европы, автор делится идеями и проектами практического характера с коллегами, родственными учреждениями и широкой аудиторией. Книга не злоупотребляет статистическими данными и сугубо академической информацией. А основная часть информации справочного характера вынесены в конец книги в виде приложений.

Традиция посылки талантливой молодежи в Европу для изучения опыта и достижений в областях судостроения, мореплавания, в ремёслах и науках восходит к Петру Первому, наиболее выдающемуся реформатору России. В самом начале этого процесса он отправил 50 сыновей знатных семейств в Голландию, Англию и Венецию и строго-настрого напутствовал, чтобы они не возвращались без соответствующего документа, подтверждающего их квалификацию от имени известного мастера своего дела. Позже царь сам возглавил группу из 250 профессионалов, направлявшуюся в Западную Европу для изучения достижений Европы, и нанял западных спецов, инженеров, управленцев, военных, мореплавателей, судостроителей для российских проектов. Он планировал оставаться в делегации неузнанным — под именем Петра Михайлова. Другие члены группы также были под страхом смертной казни предупреждены не раскрывать «Петра Михайлова». Таким путём царь обеспечивал выполнение своей мечты о России как о морской державе не только как император и военачальник, а также как специалист, владеющий ключевыми ремёслами. Петру было не так трудно оставаться под чужим именем в верфях и мастерских, но первое же его появление в свете разоблачило его. В Лондонском театре тут же распространилось известие о том, что рослый колоритный «Пётр Михайлов» — это харизматический Российский Царь.

Благодаря тому, что наше общество стало более открытым, мы снова рассматриваем Запад как партнёра, у которого можно перенять часть его опыта в отдельных областях. И снова молодые профессионалы и студенты едут на Запад учиться, как во времена Петра. Если каких-нибудь двадцать лет назад холодная война позволяла всего лишь отдельное спорадическое «квантовое туннелирование» через высокий политический барьер единичным индивидуумам, то нынешняя тенденция образовательных обменов и увеличение числа самостоятельных российских студентов, поступающих в западные, особенно американские, учебные заведения, формируют мощный устойчиво растущий поток.

Перспектива учёбы в американском университете привлекательна чуть ли не для каждого российского студента. Однако на первый план теперь выходит другая проблема, и они жалуются: «если раньше их не пускал „железный занавес“, то нынешний „зелёный занавес“ также нелёгок для преодоления». «Зелёный», очевидно, означает долларовый. Тем не менее количество российских студентов, обучающихся в американских университетах, быстро рос в годы до террактов в Нью-Йорке и составило в 1995–96 академическом году, когда я учился в Бостонском университете 4832 студента. В том году 47,7% из общего числа — студенты младших курсов (undergraduate), 45.3% — старшекурсники (graduate), 7% — студенты, не получающие степеней и работающие над диссертациями. Это количество студентов для такой страны, как Россия, ещё не впечатляет по абсолютному значению. Оно находилось между количествами студентов в Америке из Бразилии и Сингапура. Более населённые страны, такие как Япония, Китай и Корея, имели 45276, 39403 и 33599 студентов соответственно. Тайвань, маленькое островное государство, отправило в США на учёбу 36407 студентов (данные Института Международного Образования). Зато динамика этого числа у России, пожалуй, была самая интересная: число российских студентов в США росло почти экспоненциально. Это число по сравнению с предыдущим 1994–95 учебным годом в год моей учебы утроилось (численные данные получены Институтом Международного Образования). Обращаясь к самым свежим данным, только что поступившим из Института Международного Образования, мы видим, что российских студентов в США нынче 6238, мы на 20-м месте после Малайзии. Это составляет 1,1% от общего числа иностранных студентов в США. Спад количества студентов, так же как студентов из других стран замедляетсяется, и он составил в прошлом году -б,1%. Заметным лидером стала Индия (66,836 студентов) опередив предыдущих лидеров: Китай, Корею, Японию.

Уже в те годы помимо «зеленого занавеса» визовая ситуация представляла собой мощнейший барьер. И тогда мы еще не представляли возможного еще большего ужесточения как сейчас, и что будет внедрена система, я бы сказал, «прописки» иностранных студентов в рамках серии мероприятий по повышению безопасности, в частности создания Министерства внутренней безопасности, которые некоторые американцы окрестили Американским КГБ.

Проблемы чисто учебного и житейского характера, которые испытывают российские студенты, осваивая новые образовательные просторы, в основном типичны в целом для большинства иностранных студентов. Это — языковой барьер, культурный шок, необходимость решать одновременно множество проблем различного характера: например, проблемы бытовые (арендование жилья, покупки и т. д.), учебные (своевременное выполнение академических заданий, таких, как подготовка рефератов, обзоров книг, выбор курсов для следующего семестра и регистрация на них и т. д.). Все эти проблемы, несмотря на то, что каждая из них в отдельности может показаться достаточно простой, вместе могут устроить своего рода «завал» и создать стрессовую ситуацию.

Однако есть и ряд общих проблем, характерных для российских студентов, обучающихся в США. В самом начале процесса поступления, как любят говорить американцы, есть хорошая новость и плохая новость. Хорошая новость: поскольку как уже отмечалось, в американских университетах пока относительно немного российских студентов, они являются весьма притягательным контингентом студентов, и российским студентам и без выдающихся достижений и способностей можно рассчитывать на то, что они будут приняты в желанный университет, так как представленность как можно большего количества стран в контингенте студентов — это предмет неустанной заботы и гордости каждого американского университета. Плохая новость — то, что университет прислал положительный ответ на ваше заявление и даже прислал очень ободряющие и вдохновляющие поздравления по поводу вашего зачисления, еще не значит, что Вам предстоит учиться в США. Да, да. Это — тот же визовый вопрос. Работа сотрудника Консульского Отдела Посольства США не проста, и Ваша задача заключается в том, чтобы помочь консулу избежать ошибки в распознавании в Вас замечательного студента, который будет не только гордостью соответствующего университета, но также вовремя вернётся на родину после окончания учёбы. Один из параграфов упомянутой книги автора посвящен рекомендациям о том, как проходить визовое интервью, согласно сведениям, почерпнутым автором из практики и непосредственных контактов с Госдепартаментом США и посольством США в Москве.

Комплекс проблем, которые приходится решать российским студентам в течение учебного процесса, часто определяется различиями в программах, стилях и методах преподавания и стандартах успеваемости в двух наших странах. Студенты, изучающие естественные науки — например, изучающие математику, — даже на втором курсе для получения зачёта довольствуются повторением материала, изученного ими в хорошей российской средней школе. В это же время студенты, изучающие общественные дициплины, вынуждены работать очень усердно, чтобы выполнить задания курса своевременно. При этом основная часть этих заданий составляет внеклассная работа: чтение большого объема, подготовка обзоров о прочитанном, заключительные семестровые рефераты.

Завершение всех заданий и выполнение соответствующих требований своевременно накладывает высокие требования на самоорганизацию, особенно для студентов первого года обучения. Так что, если студент руководствуется известной старой студенческой песней капустников «От сессии до сессии живут студенты весело, а сессий всего два раза в год», то он долго не задержится в учебном заведении. Впрочем, российские студенты в целом на хорошем счету среди других групп иностранных студентов. И мне часто приходилось гордиться соотечественниками, во время работы и посещения ряда американских университетов. При общении с американскими коллегами, работающими с иностранными студентами, мне удавалось убеждаться, что российские студенты на высоте и как прилежные и как имеющие хорошую предварительную подготовку.

Число иностранных студентов зарегистрировалось в американских учреждениях высшего образования, уменьшившись на 2.4 в 2003/04 и составило в общей сложности 572 509. Напомним, что 2.4 процентное снижение последовало за крохотным ростом в предшествующем году (0.6% в 2002/03-м), которому, в свою очередь, предшествовавал устойчивый пятилетний рост. Падение показателя в 2003/04м — первое с 1971/72 года (когда это число понизились на 3% составив 140,126), хотя о нескольких годах очень медленного (меньше чем 1%) роста сообщали в середине 1980-ых и середине 1990-ых. Увеличение на 2.5% в общем количестве международных студентов зарегистрировалось на уровне магистратуры, что частично возмещают 5%-ное снижение в числе международных студентов бакалавриатуры в 2003/04. Более детальный анализ статистики, которой не предаемся в данной работе, показывает, что эти изменения различны в различных учреждениях и в различных уровнях и областях специализации.

Университет Южной Калифорнии с 6,647 международными студентами в 2003/04, был американским университетом с наибольшим числом международных студентов уже третьи год подряд, приняв (зарегистрировав) на 6% более международных студентов чем предыдущий год (с приростом как в приеме будущих бакалавров, так и магистров). Университет Колумбии (рост 4%) продвинулся на два места, заняв второе, последуемый Университетом Purdue (рост 2%), Нью-йоркским Университетом (уменьшение на 7%), и Университетом Техаса в Остине (уменьшение на 2%). В то время как тринадцать из 25 ведущих американских университетов в 2003/04 имели увеличение числа международных зарегистрировавшихся студентов, лучшие 25 университетов имели общее снижение на 1% по сравнению с теми же самыми университетами в предшествующем году.

Второй из упомянутых в самом начале информационных поводов, это рейтинг 500 лучших университетов мира, опубликованный Институтом высшего образования Шанхайского университета Китая (Shanghai Jiao Tong University’s Institute of Higher Education) за 2004 год http://ed.sjtu.edu.cn/ranking.htm . Исследование является уникальным, как считает Росбизнесконсалтинг, так как сравнение велось сразу по нескольким факторам, что ранее практически не производилось. Возникает вопрос: а по какому единственному параметру он ранее производился? Как всякий рейтинг, этот рейтинг не лишен недостатков — любое ранжирование университетов спорно, так как нет объективно и бесспорно установленных факторов и, самые главное, однозначного способа «взвешивания» оценки качества обучения в том или ином вузе. Основные критерии оценки университетов были, впрочем и при других рейтингах: количество Нобелевских лауреатов, а также лауреатов других научных премий среди выпускников и преподавателей, цитируемость исследований, количество публикаций по естественнонаучным дисциплинам, мнения выпускников, других вузов, и количество ссылок на труды преподавателей в научной литературе.

В десятку лучших вошли, как можно не сомневаться, в основном американские университеты: Гарвардский университет, Стэндфордский университет, Калифорнийский технологический институт, Калифорнийский университет Беркли, Массачусетский технологический институт, Принстонский университет, Колумбийский университет, а также Кембриджский и Оксфордский университеты Великобритании.

Из российских ВУЗов в рейтинге представлены только Московский Государственный Университет им. М. В. Ломоносова и Санкт-Петербургский государственный университет. По сравнению с рейтингом за 2003 год МГУ поднялся сo 112 на 66 место, набрав 29,5 баллов из 100 возможных. В рейтинге университетов Европы МГУ занял 18 место. СПбГУ, занимавший в мировом рейтинге за прошлый год 422е место, в этом году делит с другими университетами места с 302 по 403.

Приложение 1. 100 из 500 лучших ВУЗов мира (.rtf, 168 K)

---

Об авторе

Нургалиев И. С. , кандидат физ.-мат. наук (Персональный сайт: www.nurgaliev.ru)

ГАРМОНИЯ, Служба международного образования. www.harmony-group.org. МСХА им. К. А. Тимирязева. 125183, Москва, а/я 4. Тел. (095)976–47–13

Nurgaliev I. S., Ph.D.

HARMONY, International Educational Services. www.harmony-group.org Moscow State Agricultural Timiryazev Academy. P. O. B. 4, Moscow, 125183, Russia

International educational market arena is discussed. Emphasis is given to Russian perspective toward American universities’ international students recruiting.