02.08 | Личное дело

Последние две недели поставили на паузу все учебные дела, и вывели дела личные на первый план. Личные — это когда учебники на полу разбросаны в том же порядке, что и две недели назад, и в библиотечном каталоге ищешь книги не по списку профессора, а по ключевому слову, пришедшему тебе на ум. Личные дела — это когда читаешь и думаешь днем и ночью только о себе, вне контекста учебы, семьи или работы. Редко когда в «обычной» жизни выдается время заглянуть в «шкаф» и перетрясти старые скелеты. Даже если представится такой случай — страшновато как-то, все-таки скелеты, а не банки с вареньем…

Вот и в моей ситуации никто меня, собственно, не заставлял лезть в чертов шкаф. Могла бы просто проигнорировать недавние события и сделать вид, что ничего не случилось, что все описанное в «случайно» обнаруженных книгах происходит не со мной, а с другими, а лично у меня все в полнейшем порядке. Отрицание реальности и красивая фантазия — что может быть приятнее? И, главное, всегда можно, найти миллион отговорок, чтобы не лезть в противный шкаф, а если кто-то другой попробует приоткрыть дверцу, то можно возмутиться или учинить скандал, или вообще сбежать подальше — да что угодно, лишь бы не заметили, как мне самой страшно: я-то знаю, что не банки там с вареньем, не банки, не банки…

Поэтому решила так — пусть весь мир подождет. Никуда не сбежит диплом — еще два месяца впереди, потихоньку напишу. Но раз уж двери открылись, пусть все скелеты строятся по порядку, будем маршировать. К концу сентября будут мне все как родные, буду знать всех по имени отчеству, а если кто хочет познакомиться — пожалуйста. Любишь меня — люби мои скелеты.

15.08 | Будем бомжевать

Спешу всех порадовать: а) диплом пишется, интеллектуальный уровень растет с каждым изреченным словом, на радость маленьким и большим; б) есть все шансы полагать, что скоро я буду бездомной.

Все просто — родной университет мило улыбнулся и отказался продлить проживание на кампусе до 30 сентября, когда мне полагается сдавать диплом, а вместо этого, формально ткнув пальцем в контракт, вежливо попросил освободить помещение 10-го утром. В придачу к просьбе мне выдали четыре листочка бумаги с адресами и телефонами жителей окрестностей, сдающих комнаты студентам: «Звоните, пожалуйста, хотя вряд ли кто-то согласится принять вас всего на три недели — обычно в это время ищут жильцов на весь следующий год».

Прекрасно, и, главное, как вовремя! Как раз сейчас, когда голова должна болеть о том, зачем сюда приехала (да-да, я про учебу), нужно вдруг бежать и смотреть квартиры непонятно где. Сразу же стали очевидными реалии, до сих пор скрывавшиеся от нашего избалованного кампусными удобствами ока, как то: что полчаса, а то и больше придется добираться до ближайшего населенного пункта, что автобусы ходят не так регулярно, как написано в расписании, что интернет в комнате 24 часа в сутки без перебоев и милые соседи, нет-нет да и подкармливающие вкусной едой — это роскошь. Вот и сказочке конец, а кому негде жить — сам дурак.

В общем, в легкой панике я разослала мэйлы по адресам из тех четырех листочков бумаги, и сейчас забавляюсь тем, что проверяю почту каждые полчаса и вычеркиваю отпавшие варианты. Интересное, в общем-то времяпровождение, если не считать возможные последствия. Если ничего не найдется, то собираю вещи и возвращаюсь в Москву первой же лошадью 10 сентября.